358

358

БААЛЬ ШЕМ ТОВ. ЖИЗНЬ ПРАВЕДНИКА

Автор: рав Зеев Мешков -

Говорят, что в тот момент, когда Адам подошел к дереву познания добра и зла, одна душа оторвалась от материи и поднялась в высшие сферы, а потому оказалась неподвластна никаким дурным желаниям и сохранила способность видеть не с помощью солнечных лучей, а с помощью света Источника жизни. Это была душа Бааль Шем Това. Она спустилась на землю в 1698 году (в 5458 г. от сотворения мира) в маленьком городишке Окуп, что на границе Подолии и Валахии, когда в еврейской семье родился младенец, получивший на восьмой день жизни имя Исраэль бен Элиэзер. Позже, когда он стал раскрывать тайны Торы и исцелять, люди назвали его Бааль Шем Тов ("Владелец доброго Имени"), а сокращенно – БеШТ.

Его отец был человеком великой праведности и отличался необычайным гостеприимством.

Когда из небесной короны выпал драгоценный камень и упал на окраине Окупа, среди ангелов было немало волнений: "А что, если налетят казаки или татары и будут убивать, и жечь, и угонят в плен?" (Ведь такое уже было с родителями Исраэля: мать укрылась от набега в лесу, а отца угнали в полон и продали в услужение какому-то важному чужеземцу. По счастью, ему удалось бежать и добраться до дома).

Через два года после рождения Исраэля началась война со шведами. И армии Петра 1-го и Карла 12-ого двадцать лет подряд грабили и убивали евреев: при взятии Познани и Львова, при осаде и падении других городов и местечек. А церковь распространяла слухи, обвиняющие евреев во всех бедах, и духовенство читало проповеди, подстрекая против "иноверцев"… А еще бросали обвинение в употреблении христианской крови для изготовления мацы на Песах – и каких-нибудь несчастных приговаривали к сожжению или четвертованию, а чернь сводила счеты со всей общиной.

И всякий раз, перед тем как поднять на дыбу, жечь железом, четвертовать, сдирать живьем кожу или поджечь руки, обернутые паклей, несчастным предлагали принять христианство. Но лишь единицы сдавались и изменяли своей вере.

Души мучеников – стариков, мужчин, женщин и детей — поднимались прямо на небеса и достигали таких высот, что даже ангелы не могли их видеть. И служители небес, будучи не в силах осознать происходящее, спрашивали: "За что же такие страдания?" Ведь ангелам не ведома ни та любовь, что в сердце Творца, ни та, что в сердце человека. И Творец не отвечал им: есть то, о чем не говорят. Есть то, что не умещается в слово.

Из-за гонений и тягот жизни появилось много полуграмотных евреев. Но они не стали чужими для Б-га, а христиане, прочитавшие Тору, не стали евреями.

Благословен Пресвятой, разделивший между святым и будничным, между светом и тьмою, между сынами Израиля и народами мира!

Но даже когда проявились верность евреев своему Б-гу и их стойкость, чего-то еще не хватало в этом мире, чтобы можно было послать Машиаха и привести спасение. Не хватало радости… А кто не радуется, совершает преступление, как сказано: "За то, что не служил ты Б-гу, Всесильному твоему, с радостью и с добротой сердца, когда было у тебя изобилие во всем. И служить ты будешь врагу своему, которого нашлет на тебя Б-г – в голоде, и в жажде, и в наготе, и лишившись всего…" (Дварим).

Но разве обязанность радоваться есть только тогда, когда есть изобилие? А когда ты уже "в голоде и в жажде, и в наготе", и когда Б-г нашлет врага?

И тогда надо радоваться!

Но это непросто. Был такой момент в жизни Бешта, когда и его душа не выдержала и погрузилась в мрак тоски и печали. И тогда сказали ему с небес: "Если ты, посланный на землю, чтобы спасти мир радостью, пребываешь в печали – нет тебе удела в будущем мире!" На это Исраэль ответил: "Я люблю своего Творца. И если я люблю Его всем сердцем, то зачем мне искать что-либо для себя – даже мир грядущий?" И тут же обрадовался тому, что ему ничего не нужно и нечего опасаться, потому что нечего терять!

Отец Исраэля умер рано, оставив в наследство сыну вместо денег, которых у него не было, один хороший совет: "Не бойся никого, кроме Б-га" (Шивхей Бешт). Евреи местечка позаботились о том, чтобы сирота не остался безграмотным, и определили его в хедер к меламеду. Но Исраэль часто куда-то пропадал на целый день, и его находили в лесу – он сидел и смотрел на горы, деревья и травы. На него не сердились и не ругали, и объясняли его побеги тем, что ребенку тяжело без отца.

Впоследствии Исраэль проявил себя как знаток законов Торы. У кого и когда он учился? То ли, подобно нашему праотцу Аврааму, он читал природу как книгу, то ли кто-то приходил к нему из мира душ, брал за руку и, отведя в горное ущелье, разъяснял строки Писания. И тогда раскалывались небеса, и из пролома текла песнь радости ангелов, стоящих перед Престолом Славы и восторженно восхваляющих Б-га Израиля. Песнь, столь знакомая душе, бывшей когда-то драгоценным камнем в короне.

К 12-ти годам Исраэля сделали помощником меламеда. Он собирал детей в хедер и разводил их по домам после занятий. По дороге нужно было повторять с ними выученный урок: буквы и правила чтения. Рассказывают, что Исраэль научил детей распевать алеф-бет. Радостный голос юного помощника меламеда, сливавшийся с голосками детей, не давал покоя Сатану. И тот жаловался Всевышнему. "Ты поручил мне сеять повсюду тоску и печаль, чтобы испытать любовь евреев к Тебе, а этот подросток разгоняет все мрачные мысли и тревоги, которыми я обволакиваю людей". Ответил ему Всевышний: "Кто же может остановить его? " Сатан подумал, что ему дано разрешение прекратить ненавистное ему пение и, обратившись большим волком, встал на лесной тропинке. Дети, возвращавшиеся после занятий, увидев его, испугались и бросились бежать. А родители, узнав о случившемся, больше не пускали их в хедер. Но через какое-то время Исраэль уговорил евреев позволить детям еще раз отправиться в хедер. И когда волк опять вышел им навстречу, он двинулся на него. Подойдя вплотную к страшному зверю, Израиль засунул руку в волчью пасть и вынул силу Сатана – его сердце. Он хотел разбить его, но, увидев, что оно состоит из всех еврейских бед, положил сердце на землю, и та медленно поглотила его.

Рассказывают, что некто рабби Адам, проживавший далеко от Подолии, получил приказ Небес передать рукописи с тайным учением Исраэлю из Окупа. Он отправил на поиски неизвестного ему человека своего сына. И когда тот разыскал Исраэля, его удивлению не было конца, ибо загадочной личностью, ради которой ему пришлось проделать долгий и опасный путь, был не умудренный годами и знаниями старик, а мальчик 14 лет.

Люди Окупа нашли ему жену, но к великому несчастью она прожила недолго. Исраэль переехал в небольшое местечко недалеко от Бродов и очень скоро стал известен как знаток Торы. Он стал гордостью общины, которая во всем полагалась на его слово. Там, в Бродах, Исраэль женился на праведной женщине по имени Рахель-Леа – дочери рабби Эфраима Китовера.

Дело было так. Исраэля часто избирали судьей в имущественных тяжбах. И однажды к нему обратился рав Эфраим Китовер с просьбой разобрать запутанное дело. Как только он познакомился с молодым человеком, у него возникло твердое решение отдать ему в жены свою разведенную дочь Рахель. Исраэль сразу согласился составить письменный договор, но с одним условием: до поры до времени он останется втайне. Так и сделали.

Через какое-то время, уже после кончины рава Эфраима, Исраэль пришел к его сыну раву Гершону и показал договор. Рав Гершон, оглядев Исраэля, одетого в простую крестьянскую одежду, огорчился, так как жених не производил впечатление человека, знающего Тору. Но Рахель сказала, что хочет исполнить волю отца и согласна выйти замуж за этого человека. Исраэлю было тогда 18 лет.

Перед женитьбой он рассказал своей будущей жене о том, чего не знал никто: о своих необычных свойствах — умении входить в высшие миры и учить Тору у душ великих людей. Он предупредил ее, что им предстоят тяжелые испытания и долгое время они будут жить в нищете. Но это не остановило Рахель. По прошествии многих лет рав Гершон стал одним из учеников Бааль Шем Това Через какое-то время молодая пара оставила дом рава Гершона. Семь лет Бааль Шем Тов жил в лесной пещере в уединении и лишь по субботам возвращался домой. Время от времени, когда жена приходила навестить его, он накапывал глину, а она отвозила ее на лошади в город и продавала горшечникам, а те изготовляли из нее кувшины для пива. Впоследствии Бааль Шем Тов говорил своим ученикам: "Так же, как сила корня видна по листу, сила человека видна по посуде, которую он делает". И взглянув на кувшин, он мог рассказать все о том, кто его сделал. С одной стороны, душа человека отражается в изделии, а с другой – дело его рук отражается в душе. Горшечники обжигали кувшины для пива, но поскольку глину, из которой они лепили свои изделия, накапал Исраэль, в их душе создавались сосуды для невидимого света.

Рассказывают, что в тех местах было немало разбойников, но они не трогали Бааль Шем Това, потому что видели, как горы смыкаются, чтобы он смог перешагнуть через ущелья. Атаман разбойников по имени Добуш подарил Бааль Шем Тову трубку, котурую он потом курил всю жизнь. Дым из трубки Бааль Шем Това поднимался, как дым воскурений из пахучих трав в Святом помещении Храма…

Рассказывают, что однажды рабби Давид из Живлотова, увидев у своего товарища табакерку, удивленно воскликнул: "В этой табакерке я вижу всю структуру Мишкана и даже могу понять тот смысл, который вложил Бецалель в каждую из его деталей". Оказалось, что один великий праведник отдал серебряных дел мастеру слиток серебра, чтобы он изготовил из него табакерку. И когда тот выполнял работу, он не отпускал своей руки от его рук. Если через сто лет после Бааль Шем Това табакерка могла быть Храмом, то трубка Бааль Шем Това, вне всяких сомнений, была воскурением в нем.

В то время Исраэль подумывал, не оставить ли ему эти неблагополучные места и не перебраться ли в Святую Землю. Она тогда не очень-то текла молоком и медом, но мудрецов всех поколений манили даже ее камни и пустыни, и многие, добравшись туда с риском для жизни, находили среди руин былого величия душевное успокоение. Однажды ему приснилось (или Небеса показали ему эту картину наяву?), как разбойники повели его тайной тропой, ведущей в Землю Израиля, а на полпути было большое болото. Разбойники перебежали его по доскам и ушли вперед, а навстречу Бааль Шем Тову, остановившемуся у края трясины, вылезла огромная лягушка. Лягушка рассказала, что в ней заключена душа человека, который стал пренебергать утренним омовением рук, а потом оставил соблюдение всех заповедей.

Бааль Шем Тов обратился к Небесам и помог этой душе исправиться и, оставив ненужное ей тело лягушки, занять свое место в высоких мирах. Сам же он вернулся обратно. Видимо, очень много нужно было исправить и в Подолии, и в Галиции, и в других странах прежде, чем пересохнет болото, преграждающее путь в Святую Землю.

Но мысли о ней не покидали его, и через много лет вместе со своей семьей он отправился в путь и добрался до Стамбула. Но, видимо, и на этот раз что-то преградило ему дорогу – и он вернулся в Подолию.

Когда Исраэлю было 24 года, у него родилась дочь Адель. В это время его семья жила доходами от шинка, который держала и в котором работала Рахель-Лея. Через два года, перед праздником Песах, ему впервые после женитьбы открылся пророк Элиягу.

В местечке Телусич, когда Бааль Шем Тову исполнилось 36 лет, он оставил обучение детей и перестал скрывать от окружающих свои знания и чудесные способности. У него появилось много учеников.

Но и открывшись, он не раскрыл всей своей силы.

Примерно в 1740 году Бааль Шем Тов поселился в Меджибоже. С этим местом связаны последние двадцать лет его жизни. Сюда стекалось множество людей. Одни искали исцеление, другие хотели узнать, как продвигаться по пути праведности и овладеть тайнами Торы. Вокруг Бааль Шем Това сложился круг учеников – около 60 человек. Среди них были известные мудрецы: Дов Берл из Межирича, который стал его преемником; рабби Пинхас из Кореца, рабби Йехиэль-Михл, магид из Злочева; Йосеф а-Коэн из Шаргорода; рабби Меир Маргалиот из Львова, рабби Яаков Йосеф из Полонного… Баал Шем Тов смог вдохнуть новые силы в еврейский народ Тысячи людей передавали друг другу его слова, рассказывали истории о его чудесах и старались привнести в свою жизнь одухотворение и радость, подражая Бааль Шем Тову и его ученикам.

Обычаи приверженцев Бааль Шем Това, которые стали называть себя хасидами, вызывали удивление у многих авторитетов Торы. Еще при его жизни они столкнулись с резким возражением и неприятием их поведения. Они начали обосабливаться, собираясь для молитвы не в синагогах, а в частных домах, которые получили название "штиблох".

Движение хасидизма набрало силу и обрело свой четко выраженный характер в период магида из Межирича (1760 – 1772), который поставил восторженную молитву во главу своего учения. Движение, влившее новые силы в еврейские души, распространилось в Польше, Галиции, Венгрии, Румынии и в некоторых областях России. Несмотря на то, что хасидизм прочно вошел в жизнь значительной части еврейского населения, его неприятие многими авторитетами стало еще более резким, чем раньше. Впервые об отлучении хасидов от общины было объявлено в Шклове в 1772 году, в том же году к этому решению присоединились авторитеты Вильны. Из Вильны были разосланы письма во все крупные общины, в которых хасиды назывались сектантами.

Ученики Магида, в свою очередь, объявили об отлучении от общины Виленского Гаона. В дальнейшем в борьбу были вовлечены нееврейские власти, и не один раз хасидских лидеров арестовывали по ложным доносам.

Время расставило все на свои места. Хасидский путь служения Творцу давным-давно признан как легитимный и имеющий право на существование в рамках иудаизма. Угасли споры, и последователи Виленского Гаона мирно сидят за одним столом с хасидами, вместе учатся и молятся, женят своих детей друг на дружке…

Баал Шем Тов ушел из мира в 1760 (5520) году, 6 сивана – в день праздника Шавуот (в тот же день, когда ушел из этого мира царь Давид). Люди, занимавшиеся его погребением, утверждали, что они видели, как душа отделилась от тела. Она была подобна синему огню и мгновенно взлетела к небесам — вернулась туда, откуда пришла, оставшись чистой и не запятнавшись ни болотной грязью, через которую пробирались разбойники, ни тиной, в которой увязла повозка рава Гершона, ни глиной, которую копал Израиль для горшечников.

"Когда придет господин Машиах?" – спросил однажды Бааль Шем Тов у пророка Элиягу. "Когда источники твои растекутся во внешний мир" – ответил пророк.