ИСРАЭЛЬ-МЕИР ЛАУ

ИСРАЭЛЬ-МЕИР ЛАУ

ПРАКТИКА ИУДАИЗМА В СВЕТЕ УСТНОЙ ТОРЫ. В ЧЕМ ИСТОЧНИК ЗАПРЕТА КИЛАИМ?

На первый взгляд, запрет килаим относится к разряду хуким – тех заповедей Торы, которые недоступны логике человеческого разума и которые мы обязаны соблюдать, потому что такова воля Вс-вышнего. Однако и в этом случае высказываются некоторые рациональные доводы, объясняющие запрет килаим.

Можно сказать, что в самом общем смысле запрет килаим охраняет от нарушения природные границы, созданные при Сотворении мира. Творец – а лишь Ему одному известны все свойства Его творений – предостерегает нас этим запретом от смешения различных видов. Недаром в рассказе о Сотворении мира многократно подчеркивается, что различные творения ограничены каждый своим видом: «плодовые деревья по их видам», «трава, производящая семена своих видов», «живые существа по их видам», «животные по их видам», а затем сказано: «И увидел Б-г, что это – хорошо». Этим нам дается понять, что в глазах Вс-вышнего сохранение растениями и животными своих видов – благо.

Кроме того, некоторые исследователи говорят, что запрет работать сразу на двух животных разной породы основывается на том, что это причиняет страдание этим животным, что, кстати, также запрещено Торой. Бык, например, лучше всего работает на равнине, в то время как ослу легче работать на склоне гор. Поэтому если пашут на быке и осле вместе, это ведет к нарушению равновесия сил работающих животных, изнуряет их и доставляет им лишние мучения.

О запрете шаатнеза говорят также, что он восходит к первой в истории человечества борьбе между Каином и Гевелем – борьбе, ставшей прецедентом многочисленных войн, принесших человечеству страшные несчастья. Каин, как известно, был земледельцем, а Гевель – пастухом. И вот, запрещая носить одежду, сотканную из шерсти и льна вместе, Тора предостерегает против вражды между пастухами и земледельцами, которая может стать причиной братоубийственных войн.

Но, конечно, любые рациональные объяснения хуким – и, в частности, запрета килаим – неполные, и потому трудно (а временами и нельзя) ограничиваться ими. Вера еврея проверяется именно тем, насколько ревностно соблюдает он те заповеди, которые не поддаются рациональному объяснению. Таким должен быть и наш подход к запрету килаим.

Ведь именно в этом случае с точки зрения здравого смысла можно было бы прийти к совершенно противоположному заключению: иудаизм стремится к установлению мира между противоположностями и не терпит раскола, поэтому как раз в духе иудаизма было бы обязать нас носить одежду, сотканную из противоположностей – шерсти и льна, что означало бы наведение моста между антиподами и объединение их воедино.

Так поступал Виленский гаон[1], когда ставил на книжную полку рядом произведения раби Йонатана Эйбеншюца[2] и раби Яакова Эмдена[3], двух гигантов духа, относившихся с непримиримой враждой один к взглядам другого. Виленский гаон хотел продемонстрировать их единство более высокого порядка – в рамках Торы, которая устанавливает мир между людьми.

Однако в нашем случае стремление к примирению противоположностей наталкивается на декрет Вс-вышнего, недвусмысленно высказанный в самой Торе, и перед ним отступают все аргументы, которые приводит наш разум.

[1] Виленский гаон (р. Элиягу, род. в 1720 г., в первый день Песаха в г. Седльце, Польша – умер в 1797 г. в Вильно) – великий мудрец Торы. Уже в детстве проявились его гениальные способности. После скитаний по еврейским обшинам Польши и Германии поселился в Вильно (Вильнюсе). Несмотря на всемирную известность, не занял никакой официальной должности в еврейской обшине, отдалялся от дел этого мира и жил в бедности и нужде. В нем видели гаона, подобного древним гаонам, и считалось, что после Альфаси и Рамбама не было знатока Талмуда такого масштаба, как Виленский гаон. В его дни возникло и оформилось движение хасидизма, против которого Виленский гаон боролся до конца своих дней.

[2] Раби Йонатан Эйбеншюц (род. между 1690 и 1695 гг. в Пиньчуве, Польша – умер в 1764 г.) – выдающийся знаток Талмуда и Кабалы, прославился также как замечательный лектор. В возрасте 21 года стал главой йешивы в Праге. Из его галахических сочинений известны: комментарии к «Шулхан аруху» – «Урим ветумим» и «Крети уфлети», комментарий к Рамбаму «Бней агува», а также книги «Йеарот дваш», «Кешет Йегонатан» и «Хицей Йегонатан». Был раввином крупнейшей еврейской общины Германии Альтоны-Гамбурга-Вандсбека.

[3] Раби Яаков Эмден (род. в 1697 г. в Альтоне – умер в 1776 г. там же) – раввин и кодификатор законов Торы. Учился Торе у своего отца, «Хахама Цви», а затем в Амстердаме. Был яростным противником секты Шабтая Цви, а также р. Йонатана Эйбеншюца, которого считал сторонником этой секты. Написал ок. 50 галахических трудов, был также известен как ученый, знаток светских наук, которыми занимался «не днем и не ночью» – то есть в сумерках, чтобы не мешать изучению Торы. http://www.jewish-life.com/practice_31.php